top of page

Памяти Дэниела Брауна — исследователя-практика индо-тибетских традиций и психотерапевта

Обновлено: 13 апр. 2022 г.



Неделю назад, 4 апреля 2022, ушел из этого бренного — и при этом царственного — мира Дэниел П. Браун (1948–2022), психотерапевт, исследователь индо-тибетской медитации, автор (и соавтор) ряда монументальных трудов, в том числе книги «Указывая великий путь», посвященной этапам (состояниям-стадиям) пути махамудры, этой великой созерцательной традиции тибетского буддизма. Книга была опубликована на русском языке в серии «Самадхи» (в переводе Антона Мускина под ред. Александра Нариньяни) и произвела фурор среди русскоговорящих читателей-практиков (книга рассчитана на опытных практикующих, серьёзно изучающих традицию).


Также Браун был одним из соавторов вместе с Кеном Уилбером и Джеком Энглером классической книги «Трансформации сознания» (Transformations of Consciousness, 1986), на русском языке ещё не изданной.


Особенность брауновских переводов коренных текстов — в его терминологическом новаторстве, в структурности понимания этажей-уровней практики и в использовании предельно отточенных понятий, передающих феноменологический смысл практик и пути буддийского пробуждения и просветления. И всё это было в сочетании с мощнейшей собственной практикой Брауна, длившейся не менее полувека с наставлениями, полученными от самых разных учителей — от Далай-ламы до настоятеля бонского монастыря Менри и неизвестных публике йогинов, только-только вышедших из многодесятилетних затворов, проведённых в горных пещерах.



Последние годы Браун вместе с Геше Сонамом Гурунгом по поручению 33-го Менри Тризина трудился над переводами ряда ключевых для традиции бон текстов по дзогчен, удалось специально для фонда «Указывая великий путь» (теперь переименован в Mustang Bon Foundation) подготовить несколько объемных книг по сокровенным наставлениям дзогчен (включая сущностные наставления Тапихрицы и Шардзы Таши Гьялцена). Геше Сонам Гурунг и команда фонда, по их заверениям, и далее будут продолжать эту работу, завещанную Геше 33-м Менри Тризином; представители фонда заявили, что переводы, выполненные в предельно сжатые сроки, и далее будут совершенствоваться и уточняться, будут подготовлены новые, усовершенствованные издания. Также фонд поддерживает духовный центр, больницу и школу в долине Мустанг (Непал).


Шардза Таши Гьялцен, «Драгоценная сокровищница пространства и пробуждённого сознавания» (перели с тибетского Геше Сонам Гурунг и Дэниел П. Браун, издание фонда Mustang Bon Foundation)
Шардза Таши Гьялцен, «Драгоценная сокровищница пространства и пробуждённого сознавания» (перели с тибетского Геше Сонам Гурунг и Дэниел П. Браун, издание фонда Mustang Bon Foundation)

Дэн Браун в течение нескольких десятилетий преподавал индо-тибетскую медитацию, проводил многочисленные ретриты в различных западных странах. Его методика преподавания соединяла знания западных психотерапии, когнитивной психологии и нейронауки с глубинным постижением указующих наставлений традиций махамудры и дзогчен. Это были мощные, методологически отточенные ретриты, следовавшие брауновским переводам коренных текстов, не оставлявших никого равнодушными.


Подход Брауна — при том, что это был человек, глубоко верный традиции и с предельным почтением отзывавшийся о всех своих учителях, — был радикальным и революционным в плане передачи и разъяснения Буддадхармы. Браун пришел к заключению, что для рационального (модерново и постмодерново ориентированного) западного человека так называемые предварительные практики (нёндро), направленные, с точки зрения традиции, на очищение препятствий и культивирование веры, на самом деле зачастую служат культуральным препятствием и наоборот могут отталкивать от пути там, где в ином случае практикующий, если бы преподаватели понимали западную ментальность, мог бы значительно продвинуться на пути.


Браун говорил, что, возможно, «предварительные практики» европейцам нужно давать не в начале пути, а в конце (ввиду европейской ментальности), — и аналогом предварительных практик на Западе может считаться психотерапия. Поэтому на своих ретритах он начинал сразу же с обучения медитации концентрации (однонаправленного сосредоточения с интенсивным продвижением через стадии «пути слона»), далее переходившего к мощным указующим наставлениям и первичному прорыву к проблеску пробуждения (через мистико-поэтические инструкции Тилопы, практику взора льва, «царя самадхи» и т. д.), которое далее необходимо было уже оттачивать из года в год в рамках многоярусной системы медитативно-созерцательной подготовки (для первичного пробуждения Браун обращался к наставлениям из махамудры, а для работы над стабилизацией пробуждения обращался к наставлениям дзогченовских циклов, — последние преподавались вместе с Геше Сонамом Гурунгом или иными приглашёнными мастерами).


Собственные наставники Брауна, по его словам, благословили его на такой подход, — но только при условии, что он будет устанавливать личные отношения с каждым из учеников, кто решится двигаться дальше по пути в рамках его системы. Отсюда и началась титаническая работа его команды по созданию системы сопровождения — возможно, далеко не идеальной, но всё же сильной и идущей, как мне кажется, в верном направлении попытки открыть индо-тибетскую Дхарму (и в целом — Дхарму махаяны) образованным жителям современной (западной — модерновой и постмодерновой) цивилизации и провести их через стадии созерцательного развития.


Наилучшим мастером медитации, по словам Брауна, является наше собственное безбрежное, ничем не обусловленное, исконно присущее нам сознавание, и нам нужно просто переключиться в базисе оперирования, медитировать из отождествлённости с сознаванием как таковым, распознавая пустотность своих самоограничивающих убеждений и, тем самым, не позволяя им закабалять нас в меньшие и более ограниченные самоидентификации.


В направлении клинической психологии и психотерапии (другого русла его сострадательной активности) исследовательско-психотерапевтическая команда Дэна Брауна и Дэвида Эллиотта (в команде участвовали и другие исследователи-психотерапевты, такие как Паула Сакс) отметилась разработкой эффективной методики визуализации идеальной родительской фигуры, позволяющей скорректировать небезопасный тип привязанности, сделав его «заработанной безопасной привязанностью». Для этой цели они адаптировали и упростили методику визуализации йидамов (божеств), веками разрабатывавшуюся в тибетском буддизме.


В последние годы жизни Дэн страдал от серьёзных последствий болезни Паркинсона, его постепенное угасание и финальный переход послужили причиной горевания целого ряда людей, поддерживавших его на протяжении десятилетий, зачастую выполнявших волонтёрские функции и отдававших свободные от основной работы часы на поддержку его инициатив.


Дэниел П. Браун с супругой незадолго до ухода
Дэниел П. Браун с супругой незадолго до ухода

После себя Дэн оставил ряд полностью подготовленных с точки зрения его системы учеников — таких как Дастин ДиПерна, Джон Чёрчилль (оба тесно связаны с интегральным сообществом) и другие. Некоторые продолжили свою деятельность независимо, другие развивались как преподаватели в рамках созданной Брауном системы ретритов.

Идеи Брауна о «базисе оперирования» в состояниях сознания и «точках обзора» (vantage points) сильно повлияли на работы интегральных теоретиков-практиков Кена Уилбера, Дастина ДиПерны, Джона Чёрчилля и др. Мы несомненно будем искать возможности и далее поддерживать эту линию понимания медитативно-созерцательных практик и тот мощный интеллектуальный потенциал, который оставили Дэн Браун, Геше Сонам Гурунг и их коллеги (и продолжат, надеюсь, оставлять).


 

В моей жизни д-р Дэниел Браун оставил неизгладимый след. Я участвовал в двух его ретритах. Один проходил в Амстердаме лет 5 назад, другой — онлайн полтора года назад (если бы не всемирная эпидемия, мы бы участвовали в ретрите в Лондоне). Надо сказать, что онлайн-формат никак негативно не сказался на мощности и глубине переживания — полноценного проживания — указующих наставлений, дававшихся Дэном: мною, как и многими участниками (с их слов), были испытаны по-настоящему вершинные переживания, доселе не встречавшиеся в других контекстах, семинарах, ретритах (этому не смогли помешать даже сложности, возникшие на онлайн-ретрите, возможно, вследствие необкатанности онлайн-формата и каких-то других факторов). Также после амстердамского ретрита несколько раз я общался с Дэном в формате коротких follow-up-созвонов, в рамках которых я рассказывал о своей текущей медитации, а он давал уточняющие наставления.


Хотя в то время я не имел возможности (вначале, вероятно, из-за культурного, географического и экономического барьеров, а в дальнейшем уже сыграли свою роль факторы здоровья Дэна, изменения мировой ситуации и моей погружённости в наши собственные проекты) пойти дальше по многоэтажной системе ретритов Брауна, эти указующие инструкции (всецело базировавшиеся на коренных текстах махамудры и дзогчен) сыграли и продолжают играть важную роль в моей медитативно-созерцательной практике. Вместе с уилберовско-интегральным подходом они помогают, как я чувствую, более корректно интерпретировать многие традиционные наставления, получаемые на более классических семинарах и ретритах, равно как и понимать, к поиску каких именно наставлений мне следует стремиться с учётом моего темперамента.

В Амстердаме мне удалось в течение минут десяти или пятнадцати прогуляться с Дэном, так как наши пути немного совпадали, и задать ему несколько вопросов. Он с большим уважением отнёсся к тому, что я из России и отметил, что в монастыре Менри он встречал очень сильных русскоязычных йогинов, далеко продвинувшихся в практике. Можно сказать, что именно через Дэна, всегда придерживавшегося принципов риме (несектарности и интегративности), я впервые познакомился с самим фактом существования линий передачи духовной традиции бон, хотя до этого интересовался преимущественно индийско-буддийскими созерцательными школами, с которыми чувствовал и продолжаю чувствовать сердечную связь.


Самое интересное и характерное в подходе Дэна для меня было то, что я всегда чувствовал, будто передача состояний шла не через него лично, не через его личность или самость (за которую в противном случае можно было бы цепляться, порождая себе препятствия на пути), а через те линии традиции, к которым он открывал портал через обращение к выполненным им самим переводам коренных текстов. Состояния словно бы приходили из тонкого пространства коллективной традиции преемственности, а не из него как личности и индивидуума. В этом смысле Дэн поистине был пустотным переводчиком-ретранслятором, пытавшимся поделиться красотой всё ещё живых традиций махасиддхов и выдающихся практиков индо-тибетского буддизма.


Не знаю, удастся ли мне сколь-нибудь далеко продвинуться на пути и действовать столь же отважно, как действуют такие проводники трансформирующей мудрости, как Дэн Браун (равно как и учители иных традиций — например, брат Дэвид Стайндл-Раст), но ежели мне удастся хоть куда-то продвинуться в своей судьбе и активностях во благо мира, то в этом будет львиная доля заслуги в том числе и Дэна и благословение всех тонких и тончайших линий преемственности мудрости и милосердия, которые по какой-то причине соглашались хотя бы на время принимать меня в своё лоно. Спасибо, Дэн, я верю, что дух твой не сломлен и в кратчайшие сроки преодолеет, если ещё не преодолел, все остаточные препятствия на пути к окончательному самоузнаванию и великому освобождению — принеся волны-дары позитивного влияния (gift-waves of influence) всем нам.


Vita brevis, ars longa. Пусть все мы проведём отмеренные нам крохи-мгновения столь скоротечно утекающей жизни наилучшим, достойнейшим и благороднейшим образом во благо всех сознающих существ во всех мирах и временах. Пусть те наши активности, что приводят к бо́льшим Благу, Красоте и Истине, приумножаются и развиваются, укореняясь в веках и эонах, а те активности, которые порождают препятствия и стягивают наши психотелесные воплощения в трясины омрачений, заблуждений и деструктивных действий, приуменьшаются, растворяются, спонтанно отпадают и пресекаются.


См. также


Comments


bottom of page