Все эти мгновения исчезнут во времени, как растворяются слова в тишине невключённого диктофона.
Вчера мы с Таней на полдня съездили в Питер, специально чтобы присутствовать на спектакле Ивана Вырыпаева «Волнение» с Алисой Фрейндлих в главной роли. Вырыпаев написал эту пьесу специально для неё и БДТ.
Надо отметить, что санкт-петербургский БДТ — мой любимый театр, я люблю абсолютно все постановки, которые там лицезрел (хотелось бы больше, но трудно совместить рабочий график с посещением театра, особенно в другом городе), и в особенности глубокое уважение испытываю к спектаклям Андрея Могучего, худрука БДТ.
Конечно же, если говорить о театре как вневременном и нелокальном метафизическом и смысловом пространстве, — а не конкретном учреждении, — то вне конкуренции для меня театр Ивана Вырыпаева. Вырыпаева смело можно называть и постмодернистом (за игру в бисер контекстов, рефреймирование рамок и помо-иронию), и метамодернистом (за новую искренность и новую драматургию), и интегралистом (за чистосердечное и открытое использование интегральной мысли в театральных действиях, за диалогическое взаимодействие с сознаниями зрителей, за глубокую медитацию его пьес, за целительство смыслами и состояниями, за интеграцию досовременного, современного и постсовременного).
«Волнение» — откровенное, искреннее, сбивающее с толку произведение. Мне кажется, что полностью его понять можно лишь изнутри, это действо как мистерия. Вырыпаев подсвечивает вопросы натяжения между родовым и космическим, вопросы смысла творчества и искусства, проблематику правды и лжи, накал внутрисемейных, межнациональных и межпрофессиональных взаимодействий, соблазны материального и высоты духа. Всё здесь, претендуя на какую-то безличность и интертейнмент, оставляет догадку о чём-то глубоко и бездонно личном. В конечном счёте Вырыпаев выводит к космоцентрическому чувству вибрации Творца во всём творении, запредельной нашим условным дихотомиям, накалам, натяжениям, но впитывающей всё в Сáмое Самóм.